Самый неожиданный грустный момент в «Звездном пути: Вояджер»

От радости до травмы за несколько мгновений, этот эпизод содержит гораздо более мрачный смысл.

В постоянно актуальном мире "Звездного пути" каждый эпизод каждой серии имеет различные мотивы, темы и повествования. Раньше франшиза делала это очень хорошо (хотя новые серии отходят от этого стиля, к большому огорчению зрителей), рассказывая истории в разных стилях. Например, в "Глубоком космосе 9" один эпизод мог быть мрачным и суровым рассказом о последствиях оккупации, а другой - чистой комедией о мохнатых лапах культовых трибблов.

Сериал "Вояджер" ничем не отличался от других, несмотря на критику зрителей. Но среди историй, рассказанных в сериале, был один эпизод, который затронул сердечные струны во всех смыслах. Несмотря на счастливое повествование, эпизод 7-го сезона "Происхождение" содержит один неожиданно грустный момент, который вывел на свет все детские травмы персонажа.

"Происхождение" - более позднее дополнение к долгоиграющему сериалу. К этому моменту в сериале многие различные истории персонажей успели созреть и проработать себя. Эпизод вращается вокруг пары "воля-или-неволя": инженера Б'Эланны Торрес, получеловека, полуклингона, и человека, бывшего пилота маки Тома Париса. На данном этапе истории их отношения уже устоялись. Несмотря на то, что возникают различные версии, чтобы проверить их любовь, они являются надежной связью. И в этом эпизоде они узнают, что Б'Эланна беременна.

Это момент празднования, и он пронесся по кораблю как хорошая новость. Новость поднимает настроение, несмотря на тяжелое и одинокое положение экипажа, застрявшего в ошеломляющих 70 годах от дома. Идея рождения ребенка на корабле понравилась всем, особенно Б'Эланне и Пэрис, но есть одна проблема.

Это затруднение не было связано со здоровьем ребенка или матери. Скорее, это было вызвано глубокой ненавистью к себе, которая была внутри Б'Эланны. Благодаря технологии Звездного флота, они смогли создать голографическое изображение того, как будет выглядеть ребенок после рождения. На этом изображении первое, что замечает Б'Эланна, - это клингонские гребни на лбу - верный признак того, что в этом ребенке есть клингонская кровь. Она надеялась, что, поскольку она лишь наполовину клингонка, а Том - человек, у их ребенка не будет никаких признаков клингонской крови. Но, увидев изображение своего будущего ребенка, она первым делом спрашивает голографического доктора, можно ли генетически модифицировать все клингонские черты ребенка. Б'Эланна хочет убрать гребни и сделать ребенка как можно более похожим на человека.

Это что-то вроде случайного момента, или, по крайней мере, момент, который на первый взгляд не кажется таким уж расстраивающим, каким он является на самом деле. Желание Б'Эланны, чтобы ее ребенок выглядел человеком, не является чисто эстетическим. Это прекрасный пример того, как Б'Эланна относится к своей клингонской половине, к которой она питает глубоко укоренившуюся ненависть на протяжении всего сериала. Она считает, что ее клингонская сторона сдерживает ее и делает ее нелюбимой. Травма и ненависть к себе проистекают из того, как ее человеческий отец бросил и Б'Эланну, и ее мать, когда она была ребенком.

Теперь, когда на подходе их собственный ребенок-гибрид, Б'Эланна беспокоится, что Том сделает то же самое. Ее страх может быть иррациональным, но он все равно является движущим фактором ее мышления, от которого она не может избавиться, как бы ни старалась. Ее желание, чтобы их ребенок хотя бы выглядел человеком, бессознательно является желанием убедиться, что Том никогда их не бросит.

Несмотря на то, что Б'Эланна снова и снова доказывает свою состоятельность на корабле (даже добившись успеха в отношениях с упрямой Седьмой из Девяти), она все еще пытается вписаться в коллектив. Она не чувствует себя частью ни человеческой, ни клингонской культуры (немного похожа на другого знакового клингона из франшизы). Она слишком остро реагирует на происходящее, у нее короткий запал - все это черты ее клингонской половины, и она ненавидит это в себе. Ее желание изменить хотя бы часть этого в своем ребенке становится тем печальнее, чем больше она об этом думает. Этот, казалось бы, счастливый и радостный момент омрачается чувством боли и неадекватности Б'Эланны.

Каждый родитель хочет избежать передачи черт, которые могут сделать его детей несчастными, и Б'Эланна ничем не отличается от них. Она настолько отчаянно хочет, чтобы ее будущий ребенок не чувствовал того же вытеснения и ненависти к себе, что готова генетически модифицировать его часть. Ей это почти сходит с рук, она перепрограммирует доктора, чтобы он сделал вид, что это медицинская необходимость (возможно, это моральный проступок по отношению к разумному существу). К счастью, ее останавливают. У Б'Эланны и Пэрис рождается идеальный четвертьклингонский ребенок, что, надеюсь, избавляет Б'Эланну от некоторых сомнений.